Один из плюсов моей работы в том, что иногда я могу к своему удовольствию совмещать работу и игру, в особенности тогда, когда надо протестировать новый дизайн дротиков. Когда все физические замеры замерены, все аэродинамические расчёты рассчитаны и все характеристики траектории охарактеризованы, просто не остаётся ничего другого, кроме финальной экспериментальной процедуры – взять дротики в руки и бросить их в мишень, и так много раз подряд.
Конечно, тут очень поможет, если человек, метающий дротики, хорош в игре в дартс, но тут мне немного не повезло, так как это не про меня. Все те обезьяны уже давно поставят последнюю точку в последней пьесе Шекспира, прежде чем я сыграю лег за девять дротиков. Это означает, что для тестирования я частенько заручаюсь поддержкой того, для кого, в отличие от меня, утроение 20 «Не выстрел случая, не стрела рока» (Отелло, Акт IV, Сцена 1, если уж вам любопытно. Хотя вряд ли!).
У меня, тем не менее, есть одно весьма полезное умение в этом отношении. Долгий период участия в тренерской работе помог мне анализировать и даже подражать индивидуальным стилям, благодаря чему я могу оценить инвентарь для профессионала, даже если результаты, которых я достигну, не будут дотягивать до стандартных.
Именно с этой целью я недавно пробовал новую баррель, приспособленную специально к нуждам конкретного игрока Команды Юникорн. Попадал ли я ими 180 один за одним? Нет! Но показали ли они себя лучше, чем текущие дротики в контрольных тестах, созданных специально для того, чтобы убедиться, что он победил не по воле «случая»? Да (немного)! Итак, стоит ли их давать игроку на пробу? Хм, ещё не совсем – не раньше, чем некоторые необходимые производственные задачи будут решены. Что хорошо для прототипа, не всегда удовлетворительно в конечном продукте.
Но если и когда эти задачи разобраны, приятно думать, что дизайн, который я тестировал, в конечном счёте увидит свет, или возможно хотя бы свет софитов на сцене во время телевизионного матча. В чьих руках, спросите вы? Будет ли это Фил Power Тэйлор, держащий новую «Фазу 8» (возможно те невидимые свойства, которые предложил Тони в комментарии к последнему блогу)? Или Барни с новой RvB Phase? Или кто-то ещё из всех тех юникорновских Чемпионов Мира, Маэстро, Претендентов и др. Ну что ж, я не скажу, но дам вам знать, если это случится!
А сейчас, хоть это и не специально (нет, правда, не специально!), коль скоро мы заговорили о Барни, думаю пришло время вернуться к «Освещению техники» и взглянуть на один из самых элегантных бросков в дартс. Наслаждайтесь, и, я надеюсь, увидимся снова!
ОСВЕЩЕНИЕ ТЕХНИКИ – Раймонд ван Барневельд
Есть только несколько образов в дартс более величественных, чем Барни на пике формы, его расслабленный бросок, без усилий направляющий в цель 50 мм баррели в форме карандаша. Итак, как именно он это делает? Ну что же, ему помогает то, что он высокий мужчина – 6 футов 3 дюйма или около того, опорная нога стоит боком, стойка с наклоном вперёд (хотя и устойчивая), всё это означает, что ему не надо метать так же быстро, как более низкому человеку – для того же угла траектории полёта, с которого он попадёт в утроение 20, он может метать на 10% медленнее, чем, например, Фил Тэйлор с его ростом в 5 футов 8 дюймов. Точнее он может, если бы стоял по центру линии броска, но так как он стоит правее, то его преимущество частично сокращается.
Возможно, выбор Барни этой позиции обусловлен тем, что он левша (на самом деле я верю, что он неплохой игрок-левша), но важнее то, что, будучи довольно широкоплечим, ему кажется более комфортным держать своё предплечье классически вертикально и отводить назад к правому уху, а это значит, что его дротик движется справа налево, чтобы вернуться на линию прицеливания.
Сами дротики он держит хватом, который частично менялся за несколько лет, но сейчас его можно охарактеризовать так: кончиком большого пальца зажимает баррель напротив практически вертикального указательного пальца где-то в районе его второго сустава (проксимально межфалангового, если вы хотите формальностей). Он зажимает дротики рядом с центром тяжести, что позволяет втором и третьему пальцам обхватывать иглу, а мизинец держать немного в стороне.
Дротик выпускается горизонтально или с небольшим наклоном вниз, и в мишень тоже втыкается почти горизонтально, характеристика, которая дала повод экспертам обвинить Барни в попытке скопировать мнимую тактику «укладки» The Power, хотя последний на самом деле предпочитает, чтобы его дротики втыкались с лёгким наклоном иглы вверх. Когда это происходит, различия в стиле, если не брать в расчет рост, подразумевая любые технические аналогии между этими двумя легендами, весьма малы.
Если вернуться к броску Барни, то после выпуска дротика все пальцы раскрываются по направлению к цели, что означает, что указательный палец перемещается немного вверх относительно большого пальца, придавая дротику вращение против часовой стрелки. Завершение броска предплечьем, хотя и идёт безупречно по линии, не играет особой роли в улучшении впечатления лёгкости броска.
Другой фактор, который действительно способствует этому впечатлению, это небольшое предварительное движение вперёд дротиком как раз перед замахом. Другие игроки тоже так делают – Терри Дженкинс, например – но редко это движение происходит в том же ритме, как и сам бросок. Обычно есть пауза в конце последующего замаха или ускорение во время броска. Но Барни не делает ни того, ни другого, и эта маленькая деталь помогает его броску выглядеть таким расслабленным.
Нет сомнений, что эта лёгкость позволила Барни достичь текущего уровня успеха. Бросок с ровным ритмом, без резких ускорений или замедлений проще повторить и легче контролировать. Но есть и свои недостатки. Если потерять ритм, если напряжение в мышцах нарастает (возможно, когда сомнения проникают в мысли), уровень игры страдает. Вот почему поклонникам Барни не нравится, когда он качает головой после неудачного подхода!
Но не надо быть членом Армии Барни, чтобы восторгаться этим мягким и ровным броском. Нет сомнений, что The Man – один из величайших дартсменов всех времён, который долго будет украшать сцену.